Книга документального фотографа Олега Климова «Calamity Islands. Sakhalin and the Kurils – terra incognita of a brutal Russian Empire», вышедшая в разгар гражданского кризиса на фоне политических событий, оказалась на пике актуальности, несмотря на то, что работа над ней началась ещё в 2017 году.
Это визуально-антропологическое исследование Сахалина и Курил, в котором автор соотносит историю открытия и освоения этих земель со своими размышлениями о современной жизни островитян. Вместе с тем в сегодняшнем прочтении наблюдение за отдельным регионом представляется пункцией для диагностики ментального состояния всего российского общества.
Для Олега Климова сахалинцы и курильчане – это особая общность людей, непохожая на остальных жителей страны. Удалённость от метрополии, куда с опозданием доходит мода, последствия финансовых кризисов и распоряжения высшего начальства, приводит к тому, что люди научились по-своему интерпретировать происходящее на материке и в мире, жить по своим – суровым и диковатым, но во многом более справедливым – правилам.
В 2022 году с разговорами об отмене русской культуры, блокировкой шенгенских виз и санкциями россияне – и по собственным ощущениям, и для остального мира – превратились в островитян, суровых, диких и в наименьшей степени справедливых.
Книга Олега Климова вышла далеко за пределы классического фотоальбома – это документальное исследование, вобравшее временную и пространственную парадигмы. Она соединяет чеховскую эпоху конца XIX века и современную жизнь сахалинцев начала XXI столетия; взгляд русских писателя и журналиста, британского литератора и голландских историков.
Текстовая часть книги основана на дневниковых записях Олега Климова, который предпринял путешествие по следам Антона Чехова. В своих размышлениях автор сравнивает быт и поведение людей периода каторги с теми, кто сегодня работает вахтенным методом на рыбном промысле и нефтегазовой добыче.
В книге опубликованы статьи зарубежных исследователей. Английский чеховед Дональд Рейфилд ответил на вопрос Олега Климова: «Как и зачем Чехов посетил Сахалин». Фрисландский историк Рене Аттема рассказал об открытии островов голландскими торговцами в XVII веке. Журналист из Амстердама Хуберт Смеетс сравнил Россию и европейские империи в их эволюционном развитии.
Литературным ориентиром Олег Климов взял путевые записки Антона Чехова «Остров Сахалин». Из наблюдений фотографа складывается впечатление, что каторга, с которой началось освоение Сахалина на севере, с тех пор распространилась вдоль всех островов региона не только в физическом смысле, но и в ментальном. Если во времена Чехова узников ссылали для несения наказания и приковывали кандалами к тачкам, то сегодня люди добровольно едут на вахту – зарабатывать на промышленной рыбалке или нефтедобыче.
При всей видимости свободы вахтовики вынужденно оставляют на несколько месяцев свои семьи в других регионах, и их пребывание, как полтора столетия назад, превращается в отбывание трудовой повинности, но не за совершённое преступление, а за необходимость выплатить кредит или прокормить детей. Железные кандалы превратились в невидимые обязательства.
Пора жирных заработков на Сахалине прошла – в результате государственной политики экспаты разъехались, бары для иностранцев опустели, а местные девушки по привычке, сформированной в начале нулевых, предпочитают тех, кто работает «на платформе» – нефтегазовой буровой установке в Охотском море. На базе регионального университета по-прежнему функционирует технический нефтегазовый институт, а имущество и права по шельфовым проектам японских, британских и голландских операторов национализированы. Ситуация импортозамещена и как будто не кажется бедственной.
Тем не менее Сахалин продолжает ощущаться «местом невыносимых страданий», как определил его Чехов. В книгу Олега Климова помещены архивные фотографии Иннокентия Павловского и Александра Щербака, снятые по просьбе писателя во время его путешествия. Полуторастолетнее бездорожье сохраняется и сегодня, а крепкие бараки из бруса для каторжан выглядят добротнее некоторых современных жилищ.
Для Олега Климова, в прошлом военного корреспондента, органично вычленять суть события, обнажая объект съёмки от наносного пафоса. Быть может поэтому сахалинские кулики своего болота обрушились с критикой на его первые фоторепортажи, опубликованные в федеральных СМИ в 2015 году. Оно и понятно – взгляд «понаехавшего москаля» сильно диссонировал с их привычным укладом.
Действительно, в книге мы почти не встретим одухотворённых лиц. В основном в ней запечатлён тяжёлый труд, неотвратимость борьбы со стихией и одинокие герои-философы. Японец Миша, гражданин мира, проживший на острове всю жизнь без паспорта; кочегар Валера, сжигающий в топке новорождённых котят под новогоднее поздравление президента; сигнальщик Юра, не успевший похоронить свою мать, – все эти персонажи, борцы по натуре или по принуждению (с государством, судьбой или стихией) приняли смирение и тем стали немного свободнее.
Визуальная часть представлена контрастными чёрно-белыми снимками, на которых зафиксирована и обыденная жизнь людей, и места, несовместимые с понятием комфорта. «Острова подсознания» – это одновременно и исследование, и приключение. На фотографиях показан промышленный вылов рыбы в открытом штормующем море, почти необитаемые острова Танфильева и Уруп, закрытый военный городок Горное на Итурупе и другие недоступные обычному путешественнику уголки.
В ходе работы над книгой автору довелось сделать несколько любопытных открытий. Одним из них стало изображение курильского острова Уруп, помещённое на обложку книги. Фото было сделано с сейнера в проливе Фриза со стороны другого острова курильской гряды – Итурупа. Несколько лет спустя Олег Климов обнаружил серию рисунков, сделанных членом экспедиции капитана Мартина де Фриза в 1643 году. По контуру цепи вулканических хребтов фотограф установил точное совпадение двух изображений. Так выяснилось, что русский исследователь XXI века оказался ровно в той точке пролива, где почти четыре столетия назад находилась команда голландского мореплавателя, именем которого и назван этот пролив.
Несмотря на безусловную документальность, книга Олега Климова являет собой субъективную и комплиментарную точку зрения. Островитяне – созидатели: они обрабатывают улов, спасают природу от нефтеразлива, просто взрослеют. Вместе с тем неизбывная грусть в глазах людей диссонирует с бессмысленными рыбьими взглядами. Портреты минтая – одна из горьких шуток автора. Однако даже в беспросветном декадансе Олег Климов видит надежду. Белый снег на фоне задымлённого кочегарной трубой неба, котёнок, зажатый татуированной пятернёй бывшего зека, беззаботные дети у изъеденного ржой затонувшего судна не дают замкнуться ментальным кандалам.
Стоило фотографу отвести объектив в сторону от цивилизации, туда, где только парящие птицы, морской песок, босоногие дети и мшистые сопки, – время растворяется. Воздуха, пространства и стихии чувствуется настолько много, что их почти не замечаешь, а значит и почти невозможно запретить. Кажется, в этом автор увидел единственный, но верный источник свободы.
Александра Манькова,
к.н.ф., сахалинка
